а утром – пионер,
и пытку, как от янычар,
терпел я, крепковер.
Один зудел, другой трубил,
а я на стену лез,
и так я сыт их пеньем был –
по горло, под зарез!
А тут и Муза – не уснешь! –
толкает локтем в бок.
Ей-богу, наточить бы нож
и всех троих – в лесок.
Но нет, уж если Гете сам
руки поднять не мог
на муху злую, где уж нам
окровавлять листок.
Быть может, этот, тоже злой,
назойливый стервец,
как муха та, поклонник
мой, мой ангел, наконец.
Комментариев нет:
Отправить комментарий